Маленький:
— Ну чего ты трусишь? Перестань терпеть! Обидели — в рожу. Вот так, вот так, и все. Пусть поймет. В следующий раз тебе никто ничего. Все увидят — ты стоишь за себя. Услышал, обернулся — хрясь!
Высокий (хнычет):
— Да не могу я! Не могу я по лицу ударить. Они же только мне говорят, а мне надо из себя выйти. Я не могу сразу.
Маленький:
— Он тебе такое говорит! И «шляпа», и «рохля», и что ты на стороне зарабатываешь, и что у тебя дома шуба, а ты ходишь… Ну что он говорит, что?
Высокий:
— Ну, что я за деньги консультировал, 500 рублей взял, и, мол, золото покупаю…
— Еще что?
— Что дома шуба, а я на работу в старом пальто, ну, там…
Маленький:
— Что, выкладывай?
— Ну, что отец мой не воевал, не на фронте, а в тылу, мол…
— И что?
— Я говорю — идемте ко мне, посмотрим в шкафу, и справку об отце покажу, что воевал…
Маленький:
— А в рожу? Только удар, больше ничего, только силу уважают.
Высокий:
— Я не могу бить человека по лицу.
— Но разве тебя это не бесит? Ты не взрываешься?
Высокий:
— Нет! Он дурак, я ему хочу доказать. Зачем бить? Я ему должен доказать, пусть он увидит, пусть он придет ко мне, я ему покажу, я ему все расскажу. Откуда у меня то, что он говорит? Ну пусть он с кем хочет приходит, мне не надо доказывать, я должен убедить его! Пусть обыскивает при свидетелях!
Маленький:
— Что ты докажешь, что докажешь, дурачок? Ну нет у тебя, он скажет — спрятал, он скажет — подделал, он скажет — закопал. Он все скажет! Кого ты хочешь убедить? Разве убеждали когда? Разве можно было доказать? В рожу, кулаком! В драке, победит, не победит — это уже не имеет значения! В тот раз ты мне рассказал, он ударил кого, что ты сделал?
Высокий:
— Ничего, что я сделал.
Маленький:
— Что ты врешь, ты же полез между ними.
Высокий:
— Да, я не мог видеть, она маленькая, упала…
Маленький:
— Ну?
— Я встал между ними. Но он предупредил меня, что ударит.
— И ты упал? А он ушел? И все тебе это говорили?
— Они говорили: почему ты его хоть раз не ударил?
Маленький:
— Ну хоть раз!
Высокий:
— Ну не могу я. Не научили меня. У него лицо, глаза… Как же я его ударю? А вдруг попаду? Он же потом… Ну, поцарапаю… Ну не представляю.
Маленький:
— Но он же не думал, каким ты будешь ходить?
— Он чувствовал ненависть. А я — черт его знает… Стою и думаю — сейчас ударит. Жаль, что упал. Наверное, нужно здорово взбеситься. Не могу я.
Маленький:
— Ты дрался когда-нибудь?
Высокий:
— Нет, я привык доказывать. Мне возражали, я доказывал, меня понимали.
Маленький:
— Интеллигент, математик, химик, кто ж тебя защищать будет, кто ж твою жену защитит, если будет нужно?
Высокий:
— Нет, я объясню. Я скажу, искренне, я скажу: посмотрите, ну пойдемте, это ложь, вы же видите, это очевидно. Ну пойдемте, посмотрим, я покажу все, все фотографии, все справки, открою все коробки и шкафы. Вам кажется, что я зарабатываю больше? Я учился 15 лет, еще 5 лет страдал, тогда вы меня не видели. Мне только сейчас начали платить, это компенсация за 20 лет моей работы в той жизни. Вы же видите, вот, все перед вами. Они поймут и скажут: убедил нас, убедил, мы были неправы. Мы от подлости своей отказываемся, мы от гадости внутри себя отказываемся, мы от характера своего отказываемся, теперь мы верим только доказательствам, а не нашим внутренним порывам. Вы нам доказали, извините за беспокойство, мы уходим, на цыпочках, навсегда.
Маленький:
— Ты веришь, что такое может быть?
Высокий:
— Нет.
Маленький:
— Значит — в рожу, бах!
Высокий:
— Нет.
— А если у него в руке нож?
Высокий:
— Все равно. Я скажу: я не могу убить тебя.
Жванецкий — «Маленький и высокий»
