Итак, Одесса. Одесса, пляж, жара, Аркадия, и, конечно, горит пирожковая.
Ибо количество пирожков, жаренных в одном и том же масле перекрыло все рекорды. Канцерогенные вещества не выдержали своего скопления и взорвались.
Пирожки летели, как шрапнель. В белых халатах черного цвета суетились пирожковницы и верещали давно забытыми девичьими голосами.
Зрители заполняли первые ряды.
Минут через сорок под овации появились пожарные. Все их дальнейшие действия сопровождались аплодисментами.
Особое оживление вызвало сообщение старшего, что у них нет воды. И они под крики «Браво!» потащили куда-то шланг. Зрители советовали им тащить туда же пирожковую.
Наблюдать такую сцену одному было неловко, и народ побежал за женой с криком: «Подождите, не тушите, пусть они тоже посмотрят!»
Особенно живописен был старший огнетушитель ввиду жары находящийся в жуткой брезентовой робе и черных сатиновых трусах типа «Верность». Зрителям импонировала его невысокая скорость и неумение отвинтить вентиль.
Когда действия пожарных совершенно в стороне от огня закончились, они стали приближаться.
На пожаре наступил тот момент, который так ценят шашлычники. Да, пламени уже не было, а угли были чуть подернуты пеплом. То есть те, кто жарили на шампурах помидоры и огурцы, жутко облизывались.
Когда в стволах наконец появилась вода, и угли уже погасли, и народ побежал смотреть, как двое пьяных под ударами волн пытаются вскарабкаться на высокую скользкую вертикальную стену.
В Одессе очень благодарный зритель, тем более, что в городе сейчас такая скука, а гастроли Театра Сатиры себя не оправдали.
