Подпишитесь на нашу рассылку новостей Context: это поможет вам понять, как развивается ситуация.
Одной из тем переговоров Пан Ги Муна с Дмитрием Медведевым станет Ливия
Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун, официально посетивший Москву, обсудит военную операцию в Ливии, которая стала спорным вопросом между президентом России и премьер-министром.
Пан должен встретиться с президентом России Дмитрием Медведевым и министром иностранных дел Сергеем Лавровым. Сообщений о переговорах генсека ООН и премьер-министра Владимира Путина не поступало.
Россия воздержалась при голосовании по резолюции Совбеза ООН по Ливии, но не воспользовалась правом вето, поскольку, по мнению Медведева, «не считает ее [резолюцию] плохой».
Корреспондент Русской службы Би-би-си Артем Кречетников поговорил с профессором МГИМО Андреем Загурским о ситуации в Ливии, а также о будущем ООН и о том, что членство в этой организации означает для России.
Би-би-си:
Андрей Владимирович, с чем Бан приехал в Москву?
Анджей Загурский: Ливия, наверное, будет главной темой. Будет обсуждаться и реформа Организации Объединенных Наций, которая уже давно стоит на повестке дня, но это не самое главное сегодня.
Ситуация в Ливии медленная и опасная. Проводимая операция не приносит явных результатов в короткие сроки. Продолжаются споры о том, следует ли принимать дополнительную резолюцию Совета Безопасности ООН. В то же время и одновременно идет процесс переговоров о политическом урегулировании с уходом Каддафи, который скрыт от наших глаз. Думаю, все это будет в его центре внимания.
Би-би-си:
Российское руководство и МИД не скупятся на комплименты в адрес Организации Объединенных Наций, постоянно подчеркивая ее уникальную роль в мировом порядке. Другие страны, в том числе постоянные члены Совета Безопасности, не возражают, но и не акцентируют на этом внимание. Чем обусловлена любовь Москвы к ООН?
А.З.: Если мы посмотрим на последнюю стратегическую концепцию НАТО, мы также увидим акцент на роли Организации Объединенных Наций и требованиях ее Устава. Официальная Москва, кстати, отметила это как положительный момент.
Мы быстро, легко и понятно объясняем, что произошло, почему это важно и что будет дальше.
Конец истории подкаста
Что касается отношения России к ООН, то здесь все достаточно ясно и понятно.
Россия является постоянным членом Совета Безопасности. В настоящее время это единственный орган, в котором Россия может блокировать или изменять решения, предложенные другими странами. Это орган, который позволяет России влиять на решения мирового сообщества относительно применения силы.
Альтернативы России нет. Но это для крупных западных стран. Мы неоднократно видели, что США и НАТО, когда им не удавалось договориться в Совете Безопасности ООН, не отказывались от возможности односторонних действий. России это не понравилось.
Би-би-си:
Является ли статус постоянного члена Совета Безопасности новейшим символом власти?
А.З.: Это один из последних и не только символ, но и своего рода рычаги воздействия, поэтому мы так к нему и прилепились. Статус постоянного члена Совета Безопасности, безусловно, повышает рейтинг России в глазах США и других стран. Сегодняшняя Россия, конечно, не Советский Союз, но она пытается сохранить атрибуты великой державы.
Би-би-си:
Когда была создана Организация Объединенных Наций, ее главной целью было сохранение мира. В последние годы она все больше внимания уделяла помощи бедным странам и пострадавшим от стихийных бедствий, образованию, сотрудничеству в области науки и космоса, борьбе со СПИДом и наркотиками. Вы считаете это правильной тенденцией? Должна ли ООН переквалифицироваться в гуманитарную организацию?
А.З.: Я бы не стал противопоставлять одно другому.
С одной стороны, Организация Объединенных Наций отвечает на вызовы нашего времени. Проблема нелегальной миграции или наркоугрозы в настоящее время является одним из основных вызовов международной безопасности.
С другой стороны, хотя вероятность крупных войн, а то и малых межгосударственных войн значительно ниже, чем 30-40 лет назад, вопросы сохранения мира занимают не меньше, а больше места в деятельности ООН, в том числе и в расходах.
В последние десятилетия многие потенциальные решения ООН были заблокированы противостоянием СССР и США. Сегодня легче принимать решения. По этой причине Организация Объединенных Наций проводит больше операций по поддержанию мира, привлекая гораздо больше военнослужащих из большего числа стран и привлекая различные региональные организации. Миротворческая деятельность меняет не только межгосударственные конфликты, но и такие ситуации, как в Ливии, внутренние конфликты.
Би-би-си:
В течение многих лет мы постоянно слышим о «реформе ООН». Кажется, существует консенсус в отношении его необходимости. Почему ничего не делается?
А.З.: Реформа, несомненно, нужна. Организация Объединенных Наций явно не в состоянии полностью справиться с задачей глобального управления, и в результате, когда Организация Объединенных Наций не функционирует, эту функцию берут на себя другие организации. Есть много проблем и много разных точек зрения на то, как с ними бороться.
Главный вопрос – реформа Совета Безопасности ООН. Здесь можно увидеть две тенденции.
Первый, хотя и менее публично озвученный, все же лишает великие державы их особого положения и привилегий. Речь идет именно об исключительном праве вето.
Очевидно, что эта тема негативно воспринимается всеми постоянными членами Совета. Но решение этого вопроса, безусловно, способствовало бы демократизации Организации Объединенных Наций.
Вторая тенденция – расширение круга постоянных членов. Обсуждаются конкретные страны. Также существуют разногласия относительно того, какие государства могут быть добавлены в число постоянных членов с правом вето или без него. Понятно, что все это затрагивает интересы и позиции многих людей.
Россия в принципе согласна с вариантом умеренной реформы СБ ООН: сохранить привилегии его постоянных членов и расширить его состав, но не безмерно, чтобы он оставался органом, принимающим решения. У России также есть предпочтения относительно того, какие страны могут вступить в Совет, но по этому поводу идут большие споры.
Би-би-си:
Когда организация была создана, войска ООН должны были играть большую роль, чем они были на самом деле. Они должны были формироваться из воинских контингентов постоянных членов Совета Безопасности и играть широкую роль в принуждении к миру, а не только наблюдателя. Ими руководил Военно-штабной комитет ООН, который собирался лишь один раз в 1946 году и прекратил свою деятельность из-за непримиримых разногласий между СССР и США. Во время войны в Персидском заливе 1991 года Горбачев предложил возобновить работу Военно-штабного комитета, но американцы уклонились от обсуждения этого вопроса и намекнули, что могут сделать это самостоятельно. Видите ли вы перспективы этой идеи сегодня?
А.З.: В любом случае это была бы не «армия ООН», это было бы формирование резервных сил, дислоцированных на территории своих стран и принимающих участие в операциях по мандату Совета Безопасности.
Я думаю, что у этой идеи сегодня меньше шансов, чем когда-либо прежде, потому что уже найден другой путь: отдельные государства, коалиции или региональные организации выполняют задачи, порученные Советом Безопасности.
Делегирование миротворческих функций региональным организациям при сохранении ведущей роли Совета Безопасности — это вариант, который можно реализовать сегодня.
Би-би-си:
конкретно НАТО?
А.З.: Не только. В последнее время Африканский союз прилагает большие усилия.
Би-би-си:
Верите ли вы в возможность мирового правительства, и если да, то будет ли ООН его зародышем?
