Эротическая любовь английской писательницы Эрики Леонард «50 цветов сероватого» весьма взбудоражила вселенский антикварный книжный рынок, стала самой обсуждаемой книгой в США и вызвала протесты сторонников эмансипации. В Российской Федерации книга выйдет в конце августа, а пока РИА Анонсы публикует фрагмент из нее, чтобы читатели могли сами судить о плюсах и минусах произведения Леонард.
Эротическая любовь английской писательницы Эрики Леонард «50 цветов серого» весьма взбудоражила вселенский антикварный книжный рынок, стала самой обсуждаемой книгой в США и вызвала протесты сторонников эмансипации. Загадочный богач Кристиан Грей и юная студентка Анастасия Стил быстро прогремели на весь мир, всколыхнув общественное сознание и вызвав гневные дебаты в Интернете. В Российской Федерации книга выйдет в конце августа, а пока РИА Анонсы публикует фрагмент из нее, чтобы читатели могли сами судить о плюсах и минусах произведения Леонарда.
Тишина. Шторы задернуты. В постели тепло и уютно. М-да. Я открываю глаза и спокойно наслаждаюсь жизнью в первый момент. Любопытно, где я? Позади меня изголовье кровати в виде восходящего солнца. Что-то смутно знакомое. Гигантская просторная палата шикарно оформлена в коричневых, бежевых и золотых тонах. Кажется, я уже видел нечто подобное. Вот только где? Мой вялый разум пытается разобраться в достопримечательностях недавнего прошлого. И вдруг меня осеняет: Я в отеле «Хитман». В номере люкс. Мы с Кейт оказались в похожей ситуации. Только дали больше. Черт! Я в номере Кристиана Грея. Как я сюда попал?
Обрывочные воспоминания о вчерашнем вечере постепенно возвращаются. Я напилась, позвонила Грею, меня тошнило. Потом Жозе, потом снова Кристиан. Ужас! Я мысленно сжимаюсь. Я не помню, как я сюда попала. На мне футболка, лифчик и трусики. Носков нет. Также джинсы. Черт!
На столике рядом с кроватью стоит стакан апельсинового сока и 2 таблетки. Адвил. Кристиан позаботился и об этом! Я сажусь в кровати и глотаю таблетки. В общем, я чувствую себя абсолютно сносно, прямо скажем, гораздо лучше, чем кто-либо другой, чем я заслуживаю. Апельсиновый сок просто божественен! Утоляет жажду и охлаждает. Например, ничто так хорошо не помогает при сухости во рту, как свежевыжатый апельсиновый сок.
Раздается стук в дверь. Мое сердце подпрыгивает к горлу, и я не могу произнести ни одного слова. Грей точно так же открывает дверь и входит в комнату.
Вот это да! Он действительно только что с тренировки. На нем широкие серые трикотажные брюки и мягкая куртка, потемневшая от пота. Мысль о потном Кристиане Грее вызывает у меня необычное беспокойство. Я делаю глубокий вдох и закрываю веки, как будто мне два года и если я закрою глаза, меня никто не найдет.
— Доброе утро, Анастасия. Как вы себя чувствуете?
«Я зарабатываю больше, чем что-либо», — бормочу я.
Кристиан ставит свой огромный вещевой мешок на стул и тянется за концами чистого полотенца, висящего у него на шее. Он смотрит на меня, серые глаза непроницаемы, и, как правило, я совершенно не поддаюсь тому, что он думает. У него неплохо получается скрывать собственные мысли и чувства.
— Как я сюда попал? Мой голос тихий и скромный.
Грей подходит и садится на край кровати. Например, на самом деле он так близко, что я могу дотронуться до него, я чувствую его аромат. О, Боже. Аромат геля для тела и душа — это пьянящий коктейль, гораздо сильнее, чем маргарита, теперь я учитываю это в личном эксперименте.
— Когда понимание угасло, я не стала рисковать кожаной обивкой и забрала его домой. У меня была возможность забыть тебя здесь», — равнодушно отвечает он.
Кто уложил меня в постель?
— Я. — Его личность непробиваема.
— Я снова болен?
Ты меня тоже раздевал? Я практически шепчу.
— Я тоже. Он поднимает бровь, и я яростно краснею.
— Мы не… — Я с трудом произношу это, мертвая от кошмара. Я не могу закончить предложение, останавливаюсь и смотрю на собственные руки.
Анастасия, ты была в коме. Некрофилия — это не мое. Мне нравится, когда дама в добром здравии и располагает к себе, — сухо объясняет он.
— Я чувствую себя довольно неуютно.
Его губы слегка приподнимаются в однобокой улыбке.
Да, нам было очень весело. Вечер запомнится надолго.
Но он должен иронизировать надо мной, негодяй! Сам пришел, никто его не просил, а в итоге меня назначили главным злодеем.
«Нечестно использовать все шпионские технологии, которые ты там выстроил, чтобы шпионить за молодой женщиной», — огрызаюсь я.
Кристиан смотрит на меня удивленно и явно обиженно.
— Во-первых, мобильный телефон можно отследить в Интернете. Во-вторых, моя компания не производит оборудование для слежки и тайных исследований, а в-третьих, если бы я их не подобрал, они бы проснулись в постели фотографа, и, насколько я помню, они не были от этого в экстазе», — язвительно говорит он.
Друг. Кристиан Грей сердится, его серые глаза блестят от обиды.
«Да, ты элементарный рыцарь из рыцарской хроники», — язвительно замечаю я.
Он немного оттаивает. Выражение лица становится мягче, и на идеально очерченных губах мелькает тень ухмылки.
— Нет, Анастасия, абсолютно не похоже. Это действительно на темного рыцаря. Кристиан саркастически улыбается. — Ты вчера ела? строго узнает он.
Я качаю головой. Какой еще грех я совершила? Но его губы сужаются, лицо остается бесстрастным.
— Обязательно нужно есть. А пили на голодный желудок, и поэтому, например, заболели. Честно говоря, Анастасия, это самое первое правило, когда пьешь.
Он ворошит рукой волосы, что означает, что он все еще сердится.
«Вы и дальше будете читать мне лекции о морали?».
— Как это называется?
— Ты все еще просто отвергнута.
— Если бы ты принадлежал мне, тебе было бы больно работать еще неделю после того, как ты действительно сделал то, что сделал вчера. Я пил на голодный желудок, напился, немного вник в ситуацию. — Грей закрывает глаза, на его красивом лице явно есть место для антипатии, и он слегка вздрагивает. Потом открывает глаза и сурово смотрит на меня. «Страшно подумать о том, что могло случиться с тобой.
А что с ним? Вдруг я принадлежу ему. Но я не его. Но, может быть, я совсем наоборот. Эта мысль отсекает гнев, вызванный его высокомерием. Я краснею: мое своенравное подсознание танцует веселый танец хула-хула при одной только мысли, что у меня была бы возможность принадлежать ему.
«Со мной бы ничего не случилось. Я был с Кейт».
— А как же фотограф? фыркает он.
Эх. Жозе-младший. Надо будет сказать ему несколько ласковых.
— Жозе элементарно поспособствовал. Я пожимаю плечами.
Полагаю, кто-то должен научить этого фотографа хорошим манерам, чтобы он больше не увлекался».
«Ты жесток», — фыркнула я.
«Ах, Анастасия, ты даже не даешь». — Глаза Кристиана сужаются, и на лице появляется озорная улыбка.
Улыбка Грея абсолютно обезоруживает меня. Только вот я действительно разозлилась — и теперь не могу оторвать глаз от его лица. Ох. За эту ухмылку каждый может извиниться. Наверное, потому что, например, он иногда улыбается. А еще я забыла, о чем мы говорили.
— Я собираюсь принять душ. Или ты первый? Он наклоняет голову в сторону и по-прежнему улыбается. Мое сердце колотится, мозг перестал посылать импульсы нейронам, отвечающим за дыхание. Смех Грея становится шире, когда он проводит большим пальцем по моей щеке и нижней губе.
«Дыши, Анастасия», — шепчет Грей и встает. «Завтрак будет подан через пятнадцать минут. Вы, должно быть, проголодались». Он уходит в ванную и закрывает дверь. ~ Наконец-то я могу выдохнуть. Почему он выглядит так чертовски хорошо? Я хочу встать и принять с ним душ. Я никогда раньше не испытывала ничего подобного. Гормоны бушуют. Я все еще чувствую прикосновение его руки к моей щеке и верхней губе. Чувство болезненного, мучительного дискомфорта распространяется по всему телу. Что случилось со мной? Умм. Желание. Выходит, что так.~ Я снова ложусь на пуховые подушки. «Если бы ты был моим». Боже мой. Что бы я отдала, чтобы быть его! Кристиан Грей — единственный мужчина, который заставляет мое сердце биться быстрее и заставляет мою кровь течь по венам. Даже если мне не все в нем нравится: он очень закрытый и противоречивый. Он то отталкивает меня, то посылает мне книги за четырнадцать тысяч долларов, то преследует меня, как будто я какая-то знаменитость, а он — настойчивый поклонник. И несмотря на все это, я провела ночь в его комнате и чувствую себя в полной безопасности. под его защитой. Он поспешил спасти меня от воображаемой им опасности. Нет, он не темный, а настоящий белый рыцарь в сияющих доспехах, классический романтический герой — сэр Гавейн или Ланселот. ~ Я встаю и отчаянно пытаюсь найти свои джинсы. Грей выходит из душа мокрый, блестящий и все еще небритый. На нем нет ничего, кроме полотенца, обернутого вокруг талии. И, конечно, я стою босиком и томлюсь от смущения. Он удивляется, что я уже на ногах.~ Джеймс 50 оттенков серого обложка книги
