Facebook, если вы не редактируете этот способ авторизации, сопоставьте свой аккаунт с Google Rambler & CO -ID ~ в LiveJournal. Полученный код подтверждения. Это поможет нам подтвердить, что вы являетесь владельцем отчета. ~ Удивительный проект: еще одно доказательство нашего национального позора — поразившей все общество ксенофобии, которая действительно является нашей национальной идеей. Государство, проповедующее расизм во всех его проявлениях, обречено на поражение. ~ Сначала Садальский дал мне бутылку водки. Я имею в виду, в конце шоу) и нет, не бутылка — кроваво-красная бомба под названием Ksyu-CCU (Xuxu)). Я смотрела на него и с восторгом понимала, что не сломаю раму) ~ Когда я шла по мучительному духу и выдавала призрак Тверского бульвара, я смотрела на людей — и мне казалось, что все идут на марш. Такое забавное чувство), возле рамки было уже мало людей (около трех часов я пришел), полицейские были так же вежливы, как если бы я пришел в театр). Иду себе, оглядываюсь и вдруг вижу под кепкой такой неторопливый и знакомый профиль — Игорь Николаевич Ясулович, замечательный художник, замечательный, тихий и честный гражданин. Давайте идти вместе. По дороге От каждого грубое слово, грубость. Они тысячу раз скажут «прости», когда вдруг кто-то случайно обидит. Националисты, радикалы всех мастей, левые, молодые и не очень — все для смешного предупреждения) не являются опасной толпой, не агрессивной, не злой. ~ Речи и речи не возмущали. Ну, кроме Белова. Как железо по стеклу с его рыком, это было неприятно. Сергей Шаргунов был прекрасным оратором — такой русский интеллигент из хорошей семьи, с хорошими манерами и убежденностью в голосе. Женя Чирикова и Навальный выбрали правильный тон — не истеричный, не раздражающий, с нотками сдержанного благородного гнева. Быков, как всегда, был хорош и афористичен. Гудкова встречали аплодисментами, он понимал, что сегодня главный герой, но он не выглядел жертвой популярности, хороший умный, спокойный человек. … Интеллигентный человек, скромный, немного потерянный — он стоял, фотографируя парящие над толпой воздушные шары с надписью «Свободу Pussiy Riot». Мы немного поговорили, мне хотелось сказать ему что-то хорошее, поддержать их. Он рассказал, как девочки боятся предстоящего этапа, колонии, не зная, чего ждать. Он сказал, что ему не отказывали в интервью или встречах — он пытался воспользоваться возможностью повлиять на общественное мнение, причем на мнение главного и единственного обвинителя, нашего мстительного лидера. ~ А Игорь Ясулович любовался его лицами, радовался так молодости и прощался с улыбкой: «Вдруг еще доживу до того времени, когда этого не будет. Поэтому я не хочу умирать вместе с ним, не хочу… «~ Сегодня день памяти Александра Меня. Не нравится — не чтите его имя своих духовных братьев. Почему, братья, вы так управляете им?
«Вот, друзья мои, где угасает человеческая духовность — так это в мессе! Когда человек обращается к Мессе, его личность в это время сплавляется. Он теряет способность к беспристрастному восприятию истории. Его довольно легко установить и просто настроить на что-то одно, тогда манипуляции с абсолютно противоположной массой ничего не стоят. Многое — это не простое собрание людей. У меня определенное положение в обществе, определенная психическая ситуация. Это абсолютно точно считается регрессивным. Истинного человека характеризует выбор выбора, его собственный вывод — в этом великолепие. Многие из них приводятся 1 к 1 на странице, как антилопик — тоб, испуганный львом. Они не анализируют «Улицы». О, как легко украсть эти массы повсюду! И блаженство, если водитель более или менее гуманен, но в данной ситуации эти заключенные не люди. «
Фейсбук . Засада.
Вот, что вываливается на меня при попытке зайти на страницу . Никаких кодов на тел не получала.
Пожалуйста, выполните проверку безопасности
Александр Белявский — художник яркой судьбы в чем-то, в том числе и в «Несправедливом». Глобальный посетитель понимает его после «Лиса» и «Иронии судьбы» — фильмов, которые часто крутят по телевизору. А ведь начинал он как безусловный герой — правдоподобный, обаятельный, умный мужчина из интеллигенции тех самых физиков 60-х. В его фильмографии мало ключевых ролей, но те, что действительно случились, — одни из лучших, из тех, что действительно могли бы быть в российской симфонии. Это выдающийся «Июль-дождь» Марлена Хуциева, в котором он выступил дуэтом с Евгенией Ураловой. Сколько было тонкостей, сколько воздуха в этой работе, сколько мужского драматизма, сколько внутренней борьбы. Это «под грозу» — где на танцах играл академический Ландау. Это серия «Коллаж инженера Гарина» — с Олегом Борисовым. В этих фильмах Белявский предстает подлинным, многогранным, неординарным героем — мощным выигрышем, который размышляет, дает действие, преодолевающее собственный порядок или внутренний страх перед жизнью, внутренний испуг перед жизненными обстоятельствами, перед риском проиграть. Он удивительно умел разговаривать с этими трудными молодыми людьми. Это довольно редкое качество для российского киноартиста, поскольку мировой российский кинематограф искал исполнителей в большинстве случаев 1-го отношения государственного стандарта. А Белявский был не нормальным, не типичным. В результате у него появилась возможность кувыркаться как рыба в воде — Жан Габен, Луи де Фюнес, Пьер Ришар заговорили его голосом. И даже взять героя Бельмондо в культовом «Профессионале» без интонаций Белявского элементарно! Вы сами играли эту роль наверняка), как комиссар Каттанья в знаменитом «Осьминоге» — в Микеле Плачидо. Да, он был душой компании, который рассказывал несравненно смешные истории, был мастером розыгрышей и пародий. Его хулиганские выходки могли бы использовать многие роли — если бы они были написаны для него. В «Серых волках» он играл Брезнева комично — и его смешной талант, умение работать на пределе фола — в гротеске, почти дураке — использовался, пожалуй, только в этой роли. Актер был великолепен. Мужчина. Ужасно жаль, на самом деле, такой горький конец. И так много ужасных потерь.
Обновление. Я допустил ошибку, в специалисте Ерявском, который озвучивал Розена. Извините.
Бегущие из совка
Например, она хотела арену, и теперь она появилась. В «Современнике». Попрощайтесь с Игорем Квашой, человеком, с которым это больше никогда не повторится. Давным-давно, например, мы не прощались с рыданиями, давным-давно у нас не было такого мучительно-невыносимого чувства собственной потери, как будто мы прощались с частью себя. Да, просто для примера, сказал Табаков, — вы теряете часть себя. Миша Ефремов вел панихиду, и с самого начала он взял именно тот тон, ту интонацию, которую подхватывали все, кто подходил к микрофону. И если когда-то весь «Современник» говорил в ефремовских интонациях, то теперь в любой звучал голос Игоря Кваши. Седовласые, белоснежные, непобедимые, с прямыми спинами, бывшие мальчишки — смотреть на этот каскад личностей, мудрецов, философов и хулиганов было больно и возвышенно. Мне хотелось аплодировать. И аплодисменты нарушили тишину обряда — в начале позднего концерта Гарика Леонтьева, вспомнив, как Кваша практически сорвал прямой эфир на Первом, отказавшись отвечать на мирные вопросы главного эфира в дни закрытия НТВ. Затем позже концерт Ширвиндта — горький, интеллигентный. Затем прозвучали стихи Евтушенко, которые великолепно прочитал Артур Смольянинов. Ну, и конечно — аплодисменты самому Игорю Кваше, чей голос прозвучал в конце пастернаковского «Прощания навсегда»: «Но кто мы и откуда мы, если сплетня всех этих лет сохранилась, но мы не с ней мир». Плакал вслух. Молодые, ветхие, бесстрашные и слишком немногие, коллеги и друзья, случайные люди, элементарные гости — очевидно, все осознавали, что этот отъезд — веха, почти финал. «Общество там собиралось гораздо больше, чем здесь», — скажет Ширвиндт. Константин Эрнст, например, видимо, не понимал, к чему он клонит. Называть программу «Жди меня» лучшим смыслом художника, стоять на сцене театра, который этот художник создал и в котором проработал более пятидесяти лет, — это какая-то особая смелость невежества и самолюбования, свойственная великим бюрократам. Как правило, это был единственный конфуз, который они старались не замечать. Были также телеграммы от лидеров. Но мудрый Миша просто перечислил имена тех, кто прислал театр сострадания, и поблагодарил их всех, никого не выделяя. Один современник получил колоссальный удар, страшную дыру. И это стало ясно только сейчас. Как будто жизнь покинула его. Никто, например, никогда не сможет быть таким, как Кваша — никто, например, не сможет поклоняться свежей жизни, например, восхищаться новыми талантами, например, восставать против несправедливости мира, смело бросаться на защиту друзей, не задумываясь о последствиях. Никто не может, например, воспринимать и отстаивать центральное значение театра, как и любого другого искусства. Никто, например, не может бездумно сказать «нет» или поставить свою подпись там, где другие робко подставляют руку. С такими, как он, уже не покончить». Почему? — Я с этим не смирюсь», — ошеломленно сказал друг детства. Действительно, почему.
