Израильско-палестинская напряженность вылилась в новую эскалацию. Этот факт нельзя назвать экстраординарным. Конфликт старый и практически мертвый. Палестинские радикалы периодически собираются с силами, чтобы показать свои способности и напомнить внешним спонсорам. А в сочетании с давним политическим конфликтом внутри палестинского сообщества (радикальные сторонники исламского ХАМАСа пытаются опровергнуть историю палестинского национализма с ФАТХом) регулярные вспышки насилия неизбежны. Известен и ответ Израиля – безжалостно зачищать военную инфраструктуру противника при сохранении политического статус-кво, который выглядит все более причудливым.
Последнее является основным отличием нынешней ситуации от той, что была в прошлом. На политическое решение никто не рассчитывает. Сама идея о том, что решением конфликта является государственное строительство, то есть создание функционирующего палестинского государства, согласованное всеми заинтересованными сторонами, остается в силе лишь формально. Двадцатилетний опыт показал, что реального движения в этом направлении нет. А имитация прогресса только запутывает дело.
Процесс палестино-израильского урегулирования является прекрасным примером подхода, ставшего возможным после окончания холодной войны. Пока продолжалось военно-политическое и идеологическое противостояние, любой региональный конфликт превращался в базовое противостояние сверхдержав. Когда один из них снялся с конкурса, другой пришел к выводу, что теперь можно погасить пожары вражды на условиях, предложенных США и их западными сообщниками. Идея «национального строительства», впервые появившаяся в девяностых годах (создание Палестинского государства должно было стать «историей успеха» западных миротворцев), достигла своего пика в начале этого века. Однако в то время она была переплетена с другой темой — «продвижение демократии». Это было вызвано событиями 11 сентября 2001 года. В высшей степени идеологизированная американская администрация того времени пришла к выводу, что Америка будет в большей безопасности, чем больше стран на планете будут иметь демократические формы правления. Его продвижение принимало различные формы: от прямого военного вмешательства с целью смены режима, как в Афганистане или Ираке, до активного морального и финансового стимулирования прозападных политических сил, как в ряде постсоветских стран.
Палестина не обошла стороной эту тенденцию. Государственное строительство в палестино-израильском процессе 1990-х годов (процесс Осло) было сосредоточено на построении государства как такового, чтобы оно функционировало. Партнером был Ясир Арафат и его левая националистическая организация, но вопрос о том, как будет управляться новая организация, не обсуждался. В 2000-е годы, после смерти Арафата, Вашингтон при поддержке европейских союзников оказал жесткое давление на Израиль и руководство ПА с целью проведения демократических выборов в Палестине. Радикальное движение ХАМАС победило на выборах, и палестинской демократии пришел конец. Западный мир в ужасе не признал выборы (хотя в их демократичности сомнений не было). Произошел раскол в Палестинской автономии, после которого испарились теперь уже призрачные шансы на установление жизнеспособной системы управления на палестинских территориях. С тех пор все делают вид, что мирный процесс еще предстоит возобновить. Это был предел примирительной акции.
Помимо вопиющего разрушения нормально функционирующих государств во имя их преобразования (как в Ираке или Ливии), другой опыт создания новых государственных образований не очень обнадеживает. Успешным примером была признана Босния в середине 1990-х — Дейтонские соглашения вынудили три общины жить вместе под патронажем международного сообщества в лице Евросоюза.
Зацикленность ближневосточных акторов на своих делах больше не позволяет палестинцам рассчитывать на щедрую помощь извне.
Прошло более четверти века, но Босния так и не стала единым и цельным государством, а потребность в покровительстве сегодня не меньше, чем тогда. Кстати, интересно, что в 1995 году западные державы заставили сербов, хорватов и косовских мусульман сохранить единое государство, хотя ни одна из них этого не хотела. Но спустя четыре года подход к Косово был фактически обратным — только отделение, косовары не могли оставаться в составе Сербии. Насколько Косово является сегодня самодостаточным государством, это тема для отдельного разговора.
Палестинцы тушат пожар на фабрике по производству губки после попадания израильской ракеты. Фото: Рейтер
Если оставить в стороне корыстные интересы и идеологические навязчивые идеи отдельных игроков, в конце прошлого века и начале этого века в мире действительно царили оптимистические настроения. Казалось, раз глобальное противостояние закончилось так безболезненно, то и с локальными конфликтами будет легко справиться. Это была иллюзия, и глобальная конкуренция вернулась, хотя и в совершенно иной форме, чем тогда. С точки зрения разрешения конфликтов все стало только хуже. В прошлом именно из-за конкуренции были страны, заинтересованные в поддержке новых организаций и, таким образом, в привлечении новых фанатов. Нынешний уровень зацикленности на собственных делах не позволяет рассчитывать на щедрую помощь со стороны. А местные и региональные судебные процессы будут проводиться так, как их могут проводить местные органы. Что, собственно, мы и наблюдаем сейчас в палестино-израильском конфликте.
Израиль открыл контрольно-пропускные пункты Керем-Шалом и Эрез, чтобы грузовики могли ввозить топливо и продовольствие в Газу. Однако экстремисты обстреляли блокпост Эрез, ранив одного израильского солдата. За этим последовал ракетный обстрел из сектора Газа населенных пунктов на юге Израиля.
