[с 40:48]
[Тут мастер приходит к женщине, видимо, косметический ремонт, она одинокая, и он ей говорит:]
— Вы знаете, кому нужен ремонт? Я вам скажу, кому нужен ремонт. Ремонт нужен для женщины. Это она смотрит в потолок. Значит, ремонт делаем по формуле 2П4С — пол, потолок, четыре стены.
Нет, нет, когда я работаю, я всегда разговариваю, иначе я отказываюсь работать. Вы болеете, да? Человеку когда нельзя болеть, так он не болеет. Я работал у одной женщины, она развелась и тянет ребенка. Так она не болеет, ребенок не болеет — им некогда.
Вы тоже одна живете? Ну, женщины живут дольше, но мужчины интереснее. А эти двое, ваши соседи, я вам скажу, они так сильно смотрят друг другу в глаза, что если один отвернется, другой ему тут же изменяет. Я вам скажу, я хотел бы жить в Казахстане, целовать на скаку девочек… Но я уже не нагнусь.
Я работал в одной квартире, слушайте, она — чужая жена, он — чужой муж. У них шифр был: он набирает номер, там поднимают трубку, здесь молчат. В ответ на молчание там начинают говорить. Такой у них был шифр. И тут кто-то набрал номер, и молчат. Чужой муж начал рассказывать, открыл свою душу, все свои несчастья, всякие интимные места, с ночными именами… В конце разговора ему в ответ: «Ха-ха!». Вы не поверите, ему вызывали скорую помощь.
Одному я делал ремонт в сношающемся доме. Косметический ремонт. Ну, дом на снос. Всех выселили, и он там жил. Ну, я ему побелил, покрасил, так его не поймали, меня поймали. Ну, я стал ходить с инструментами, решили — вводят в эксплуатацию.
Это у вас сегодняшняя газета? Дайте скорее, я сгораю от нетерпения. нет, ничего интересного, заберите обратно.
Я могу работать во время разговора, вы не обращайте внимания. Моя жена, когда она начинает говорить, она бросает все. Поэтому у нее все горит. В одном месте я делал ремонт, потолок. У нее муж — педагог-физик. У него испортилось зрение и врачи запретили ему работать. Так она устроила его в трамвайный парк по хозчасти. Так вы слышите, вагоновожатые научили его пить и гулять. Он уже четыре дня не появляется дома. В трамваях по ночам очень удобно. Все ей говорят: «Вы же сами его туда устроили!». Ну, для нее сейчас главное — его дождаться. Она такая толстая — на четырех стульях сидит. Она съедает три цыпленка и муж дает ей ножку от четвертого. Как вам нравится? Но она надеется, что он к ней вернется, хотя вагоновожатые говорят, вряд ли, вряд ли. В ней килограмм двести, и она проиграла. Она презирала его тщедушие. Он моей комплекции. «Водопроводная тщедушка». Организм пропускает все, не усваивает. Зато я легкий на ходу. Конечно, женщина создана для наслаждения. Но наслаждение должно быть в меру. Двести килограмм! Я уж не говорю — носить на руках, но хотя бы ногу у нее поднять. Если не будешь звать на помощь. Но готовит она — что-то потрясающее! Съешь вместе с кастрюлей. А мужчина — существо беззащитное, что дают, то он ест.
Но вы заметили — у толстух худые мужья. Я вам скажу — это не болезнь, это разница характеров. А шо, нет? Они на этом сошлись и держатся крепко, очень крепко, как виноград за забор. Я вам скажу — они очень энергичные, эти толстухи. Такие деловые, бегают, носятся. И не болеют! Моя внучка спрашивает: «Почему называется ‘женский пол’, ‘мужской пол’ — ты ж их ремонтируешь?». Я говорю: «Нет, для этих полов другие мастера».
У меня с женой очень хорошо. Единственное — она говорит на полминуты раньше меня. То же самое, что я говорю позже. Вы видели такую семью? Я выгляжу полным идиотом. Я хочу спросить — она уже спросила. Меня спрашивают — она отвечает. Я иду и рассказываю ей то же самое, что она уже рассказала. Появляюсь я и второй раз рассказываю это же самое. Так больше того, я — Изя, и она — Изя. Ну, она Изольда по паспорту. Я узнал, что она Изя, когда мы уже поженились. Я вам скажу, мы весело живем. Нет, она у меня худенькая. Она столько тащит на себе, что я ей прощаю. Я ей все прощаю. И она мне кое-что. Ну, мужчина — это та сволочь. Он очень подвержен. Его научить плохому ничего не стоит, а отучить невозможно.
Нет, либо мы укрываем пол пленкой, либо вытираем по влажному. Да, вот так вот.
Я уже облокотил на нее все свои проблемы. Я у нее спрашиваю: «Это я ем? А это мне нравится?». Она у нас главная, я знаю только свою работу. Она иногда говорит: «Мне покраситься?». Я говорю: «Что касается меня, то я бы этого не делал». И я вам скажу, она прислушивается. Когда еще нашей дочки не было в живых, она взбрыкивала. Сейчас мы живем душа в душу. И меня она любит, мне кажется. А главное, чтоб казалось, правда? Она возвращается с базара, я говорю: «Прямо не знаю, за что вас подхватить, Изольда Марковна! Или за кошелки, или за самоё». Вы русский язык хорошо знаете? У них есть это слово: «самоё». Я не знаю, что оно обозначает, но я ее за это подхватываю.
Семейная жизнь — школа на выживание. Тут один заказчик пригласил нас в ресторан. Так я вам скажу — я таким злорадным себя еще не видел. Там какой-то седой и с ним красивая молодая. Пьют, музыка играет. Ее приглашает какой-то парень. Как она с ним танцует, что она вытворяет, чуть не целует. Вниз вообще лучше не смотреть. Наш седой сидит, опустив голову, рассматривает помидоры, мучается. На следующий танец этот седой делает колоссальную ошибку, он идет с ней танцевать сам. И все видят, что почем. Он дергается, виляет животом, хвостом, плечами. От этого выглядит еще старше. Через некоторое время этот парень опять приглашает ее на танец. Седой вдруг бросает тарелки и кричит: «Да берите ее хоть навсегда!». Они танцуют, она уже мучается, вырывается, прибегает, никого нет. И парень куда-то смылся. И у него интерес пропал. Все смотрят на нее, она о чем-то говорит с официантом… Я вам скажу: в этом ресторане у нее сторонников не было. Или живи с таким, как ты, или не позорь того, с кем живешь. А город Одесса — маленький, он кажется большим. Мне уже назавтра сказали, что они помирились, и она заказывает наружный ремонт.
Я вам скажу — нельзя ревновать. Женщины любят игру, она затягивает. Ну что вы, откуда я знаю? Чтоб у меня было столько друзей, сколько было подруг. Я женщин понимаю лучше. Они беззащитны, от этого так практичны и так хитры. Я смотрю на улице — каждая с телефоном. Это ее защищает: ей кажется, что она успеет что-то сообщить. Тек вот, если вы ревнуете, значит, у вас есть основания и уже нет шансов.
Хотя я считаю, пользоваться женщиной, которую кормит и одевает муж, — плохой тон. Забирай и корми ее сам. Но это такие сложные вопросы, что я лучше покрашу пятнадцать потолков.
Вы сегодня выглядывали на улицу? Море сегодня такое синее, хоть в авторучку набирай. Это счастье — жить возле моря. Сколько во всем мире живет возле моря? Ну, десять процентов. Когда бог тебе дал такое, ты уже один из десяти. И еще хорошая жена, и еще приличные деньги, и еще тетя в Америке, и еще кусок жареной камбалы с пюре…
Нет, нет, я не пью, нет, нет. Меня Изя ждет.
Эй ты, бездарь помощник, собирай инструменты! Значит, мы приходим завтра в 9, а на самом деле в 11. Спасибо, я работаю тоже хорошо, вы увидите — стены рушатся, мои обои стоят!
[до 50:48]
————————————————
Список произведений Жванецкого
