Воронцовский дворец в Одессе

Резиденция Светлейшего князя М.С.Воронцова в Одессе — частичка «воронцовско-пушкинской» эпохи в истории Южной Пальмиры. Здание, сооруженное по проекту архитектора Боффо, которому жемчужина у моря обязана многими своими прекрасными зданиями, появилось на склоне в западной части Приморского бульвара в 1826 году на месте дома одного из бессарабских помещиков.

Историки иногда по-разному указывают его имя, однако возьмем за образец историка Муразкевича, который в своей книге «Одесская старина» пишет, что фамилия владельца дома и участка, на котором Боффо возвел резиденцию Воронцова, была Куликовский. Впрочем, интереснее то, что задолго до дома помещика здесь была турецкая крепость Ени-Дунья, в свое время захваченная под руководством Иосифа Дерибаса.

Само же строение, возведенное именитым архитектором для не менее именитого Михаила Воронцова, в мае 1823 года назначенного Новороссийским и Бессарабским генерал-губернатором, на долгие годы сохранило за собой право вызывать восторженные отзывы у посетителей города у моря, видевших его.

Вот, к примеру, одно из упоминаний о дворце. В августе 1837 года в Воронцовском дворце побывал поэт Жуковский, который отметил в своих дневниках оранжереи графского дома, его нумизматическую коллекцию и богатейшую библиотеку графа. Кстати, книгами из этой библиотеки пользовался и Пушкин, причем еще до того, как она заняла специально отведенный дворцовый зал. Ныне же это бесценное собрание литературных шедевров, имеющих огромную историческую и культурную ценность, хранится в фондах Одесского Государственного Университета имени Мечникова, где под названием «Воронцовский фонд» вызывает интерес отечественных и зарубежных ученых.

Однако дневники Жуковского были опубликованы только в 1901 году, а российскому читателю дворец впервые «представила» известная тогда писательница Елена Ган. «На самом углу земляного утеса стоит великолепный дом с садом, оранжереями, террасами и красивою колоннадой впереди…», писала она в повести «Теофания Аббиаджио». За рубежом одну из первых хвалебных од дворцу Воронцова провозгласил в своих путевых заметках английский медик Эдвард Мортон.

«Это большое гладкое здание, как и все в Одессе, оштукатуренное… К дому примыкают конюшни, выстроенные против главного входа. Вокруг здания находится сад… оканчивающийся в сторону бульвара великолепной решеткой… Под прямым углом к дому находится большое крыло, содержащее несколько обширных комнат», писал он в опубликованных несколько лет спустя путевых дневниках, а в заатлантической Америке американский путешественник Стеффенс утверждал, что дворец «по орнаменту и отделке внутри …много выше таких в Италии». Еще одной достопримечательностью дворца были оранжереи, которые располагались на верхней галерее дворца. Однако, как ни странно, ни один из этих восхвалителей и их современников не упомянул имени архитектора.

Воронцовский дворец как бы опоясан открытой террасой, обращенной к морю. Внутреннюю сторону дворца украшают высокие колонны тосканского ордера с портиком, на стенах заметны изразцы с арабской вязью, напоминающей о турецкой кампании его владельца. В глубине портика расположился двусторонний мостик-лестница парадного входа, а на его крыше устроена прогулочная галерея с множеством чугунных фонарей по периметру балюстрады. Сбоку есть еще один портик, состоящий из четырех колонн, там можно увидеть и чудом сохранившийся литой «трехголовый» фонарь.

Ранее дворец и поместье Воронцовых были ограждены от Приморского бульвара красивой кованой решеткой. А вход в него охраняли каменные львы, посаженные на высоких пилонах. В дополнение к охране, еще две львиные головы, с кольцами в зубах, были вмонтированы в решетку. Когда-то здесь кипела жизнь: устраивались балы и приемы, широко были распахнуты парадные двери, горел свет в больших дворцовых окнах, звучала речь на всех европейских языках и слышались разговоры о политике, торговле и, конечно, о любви.

Интерьеры дворца, созданные терпеливой рукой известного мастера — скульптора и живописца Карла Скотти — были поистине роскошными. Кругом пышная позолота, богатая лепнина и дорогая мозаика, пилястры коринфского ордера с полуциркульными нишами для статуй. Особой отделкой отличались камины: изображенные на них птицы и растения были сделаны из разноцветных камней. Во всем – от янтарных ручек на дверях до потолочных росписей чувствовались вкус и элегантность. Очевидцы того времени отмечали, что по отделке и орнаментам Воронцовский дворец во много раз превосходил итальянские аналоги.

На первом этаже располагались несколько помещений: фойе, бильярдная, полукруглая столовая с открытой террасой, большой зал, библиотека, медальный кабинет, «комната манускриптов», «Китайский кабинет» жены графа – Воронцовой Елизаветы Ксаверьевны, «турецкая комната». Второй этаж был оформлен проще, там находились жилые комнаты. Жизнеутверждающий и радостный вид дворцу придавал расположенный вокруг него сад, а также многочисленные оранжереи и террасы с красивой античной Колоннадой впереди.

У Воронцова останавливался император Николай I с супругой во время путешествия по югу империи в 1837 году; после визита князь получит высочайший рескрипт с благодарностью. Император был доволен порядком в Одессе при Воронцове, хвалил за «возведение многих красивых зданий».

Свидетелем многих событий на своем веку стал знаменитый дворец, он перенес многие тяготы и невзгоды. В 1854 году, 10 апреля, он, как и памятник Дюку, подвергался ударам англо-французской эскадры в период Крымской войны и был частично разрушен (в стене нынешнего балетного класса, на первом этаже дворца, можно увидеть одно из множества попавших в здание ядер). В дом и сад князя Воронцова попало до 200 ядер. И до сих пор одно из них можно увидеть в наружной стене бывшего зала на первом этаже здания. Кстати, еще одно такое ядро находится в памятнике Дюку, расположенному в нескольких сотнях метров дальше, на самой середине Приморского бульвара.

 

Интересно, что самым большим сокровищем в это время для Воронцова был не столько сам дворец, сколько его книги — богатейшая библиотека. Во время бомбардировки Одессы он отдает распоряжение «надежно укрыть редкие книги», благодаря чему библиотека была сохранена, а позднее подарена университету, где хранится и сегодня под названием «Воронцовский фонд».

Прошли годы, пропал с лица бульвара боковой Орловский флигель. Также канул в Лету и фонтан, а металлическую решетку, отлитую скорее всего известным петербургским мастером Бердом, утратили уже в середине XX века. Как – неизвестно.

Восстановленный после бомбардировки дворец служил в качестве резиденции губернатора Новороссийского края вплоть до конца XIX столетия, когда чиновники в его коридорах сменяются на гимназистов — в стенах Воронцовского дворца Одессы открыта частная мужская гимназия А.Юнгмейстера, существовавшая до 1917 года. Средства на содержание комплекса выделялись из гимназического фонда, формировавшегося за счет платы за обучение.

С началом революционного движения в марте 1917 года здание гимназии (бывшей губернаторской резиденции) одним из первых попадает в сферу интересов новой власти — здесь разместился центр восстания Одессы “Советов рабочих и солдатских депутатов”, а затем – штаб Красной гвардии, что никак не способствовало сохранению уникальных интерьеров дворца (часть интерьеров была перевезена в Алупку).

«На одной из центральных улиц города находился красивый особняк, в котором раньше проживал генерал-губернатор, — цитирует Ростислав Александров строки из повести «Школа ненависти», — теперь здесь у дверей, опершись на винтовку, стоял часовой. На балконе здания, как бы всматриваясь вдоль улицы, застыл пулемет». Воронцовский дворец упоминает и Валентин Катаев в хрестоматийном цикле об одесских подростках Петьке и Гаврике. В «Зимнем вечере» «Гаврик невесело улыбнулся. Он подумал о том, что вокруг было много памятников — как на кладбище! — знаменитых зданий, дворцов — хотя бы тот же Воронцовский, в самом дальнем конце бульвара со своей знаменитой полуциркульной античной ротондой из семи белоснежных колонн на дымном фоне Пересыпи… Это был его город, и он теперь дрался в нем за Советскую власть».

Известнейший автор допустил одну ошибку. Дворцовая ротонда имеет два ряда по десять колонн в каждом.

После окончания Гражданской войны залы комплекса использовались для нужд общественных организаций.

В частности здесь проводились шахматные соревнования, что и послужило ориентиром дальнейшей судьбы дворца на ближайшие десятилетия — в 1936 году его залы приспособили решением Совнаркома СССР для нужд Дома пионеров, открытие которого с Большой елкой в Бальном зале ознаменовало для одесской детворы начало Нового 1937 года.

Уже после войны свидетельством того, что «никто не забыт и ничто не забыто» стало название Дворца пионеров. С 1961 года он стал носить и до сих пор носит имя юного партизанского разведчика Яши Гордиенко.

Во время Великой отечественной (1941 — 1945) законсервированный Воронцовский дворцовый комплекс понес значительные потери (был стерт в лица земли Орловский корпус (технический отдел Дворца пионеров) и Зимний сад), а прочие его здания и сооружения были изрешечены снарядами и картечью. Однако в период оккупации дворец был отремонтирован и служил резиденцией губернатора Транснистрии.

Послевоенная реставрация 50-х годов ХХ столетия, наряду в восстановлением архитектурного облика уцелевших зданий комплекса, унесла за собой в жерло сталеплавильных печей уникальную чугунную решетку ограды парка, отлитую в Петербурге на заводе Чарльза Берда.

В 2000 году Дворец пионеров переименовали в Дворец детского и юношеского творчества. Сейчас во дворце работают несколько детских студий, а само здание историко-архитектурного памятника требует серьезного ремонта. Проектные работы уже начались. Несмотря на ряд серьезных инженерно-археологических трудностей, специалисты обещают, что дворец простоит еще многие и многие годы, радуя одесситов и гостей города своими линиями.

В настоящее время ведется реставрация дворцового комплекса, которую намечено завершить до июня 2018 года.

Архитектура Воронцовского дворца

Венчающий собой высокий берег центральной части Одессы комплекс Воронцовского дворца в классическом стиле, созданный по проекту одесского архитектора Франца Карловича Боффо (1796 — 1867), первоначально помимо ныне существующих дворца, конюшенного корпуса, кухонного корпуса и бельведера включал Орловский корпус, сад (спускался по склону к морю), флигель для гостей (примыкал под прямым углом к зданию дворца со стороны внутреннего двора) и Зимний сад с беседками для отдыха и лестницей к морю у подножья.

Сейчас на месте, где стоял Орловский корпус, расположена широкая лестница в несколько ступеней, по бокам которой стоят львы, ранее охранявшие ворота, ведущие к Воронцовскому дворцу. По одну сторону лестницы расположена знаменитая Воронцовская колоннада, а по другую — фонтан «Источник».

Дворец графа Воронцова (1826) в стиле александровского ампира, замыкающий северную оконечность Приморского бульвара, своим восточным фасадом повернут на залив.

Составляющими внешнего декора здания римско-ионического ордера, обращенного главным входом на запад, представляют собой колонные (с запада — четырех, с юга — семи) портики, орнаментированным фризом над окнами второго этажа и трехчетвертными колонными барельефами. Крышу замыкает карниз с балюстрадой.

Внутреннее убранство четко разделено на три части: полуподвальный первый хозяйственный этаж, второй – гостевой и третий — хозяйский.

Богато украшенный лепниной и позолотой гостевой этаж с наборным паркетом и хрустально-бронзовыми люстрами на высоких сводах состоит из некогда украшенной картинами бильярдной, столовой с открытой террасой, Бального зала с камином, Турецкого кабинета в зелено-золотых тонах, рабочего кабинета манускриптов с прекрасным видом на море и библиотекой, некогда хранившей уникальное собрание книг.

Хозяйские покои лишены столь богатой отделки, да и потолки здесь пониже не говоря уже о хозяйственном этаже, не предназначенном для ока высокопоставленных господ. Из украшений княжеских покоев стоит отметить инкрустированные солнечные часы в детской, и невысокие мраморные колонны, делившие опочивальню надвое. Кроме того на третьем этаже находятся две библиотеки, приемная и кабинет.

Конюшенный корпус (1826 — 1829) – оштукатуренное двухэтажное здание из ракушечника в четвертую часть окружности обращено своей выпуклой частью в сторону дворца, южнее которого находится. Отличительной особенностью выпуклого глухого фасада с нишами является четырехколонный портик тосканского ордера, окаймляющие большой арочный проем, а вогнутого — большие полуциркульные окна.

Внутреннее убранство первого этажа, предназначенного для лошадей, украшает потолок в романском стиле и деревянные колонны, которые удерживают высокий свод, в отличии от второго — предназначенного для прислуги и лишенного всяческой отделки.

Бельведер (1826 — 1828) из двух параллельных рядов десятиколонного (оштукатуренный ракушечник) портика тосканского ордера, перекрытых двухскатной металлической крышей над плоским антаблементом с двумя каменными лестничными маршами по бокам, так же в плане составляет четвертую часть окружности, но на этот раз обращенной выпуклой часть к морю.

Воронцовский дворец занимает настолько важное место в истории Одессы, что вокруг него возникло множество легенд и мифов.

Камин императора

В большой гостиной дворца находится немой свидетель тайны – гибели императора Павла Первого. Роскошные межкомнатные двери, ставни и камин были привезены из Михайловского замка в Петербурге, бывшей резиденции Павла, и некогда располагались в спальне императора, где произошло убийство. Раритеты были проданы Воронцову, и теперь камин остался единственным свидетелем смерти Его Величества, поскольку спальня в Михайловском замке была замурована, чтоб затруднить возможность ее обнаружения. По легенде, именно на этот камин опирался бедный Павел в предсмертных судорогах в ночь покушения.

Турецкие таблицы

Самый интригующий дворцовый миф связан с историей двух таблиц с «арабской вязью», которые и сегодня располагаются на фасаде здания у центрального входа. До последнего времени «письмена» считались «нечитаемыми». Признавались за изящную и бессмысленную стилизацию под восточный орнамент. Загадка текстов этих таблиц оставалась нераскрытой на протяжении ста семидесяти лет.

Таблицы оказались ни чем иным, как трофеями, привезенными Михаилом Семеновичем из павшей в 1828 году турецкой крепости Варна. Их вмонтировали в фасадную стену Турецкой комнаты на почетном месте у входа по старинной восточной традиции.

Только совсем недавно историкам удалось расшифровать надписи на табличках. Оказалось, что одна из них написана на старотурецком языке, а другая на «латыни» Османской империи — на персидском.

«Хешмат Алла, который достоин быть нужным для государства, лишь украшающего собой бытие. Фартане в том числе вошла в историю, как совокупность хитрости. Яркирки Сатин Ахмади. Произведение хана Махмуда. Нури, 1240 год».

1240 год мусульманского календаря хиджры соответствует периоду с августа 1824-го по июль 1825 года христианского летоисчисления. Титул «хан» в сочетании с титулом «султан» употреблялся в Турецкой империи исключительно по отношению к ее правителям. Значит, авторство этих текстов принадлежит самому султану Махмуду Второму!

Для Михаила Семеновича Воронцова этот султан был основным соперником во всех его восточных и балканских походах. Именно в период правления Махмуда Второго (1808-1839 гг.) были созданы эти таблицы, водружены на стенах Варны, а потом сняты после ее капитуляции.

Подземелье

Под самим дворцом располагается еще один источник дворцовых мифов и легенд – подземный ход длиною в 140 метров, возможно, оставшийся от турецкой крепости. Именно этот ход, по заверению пионеров-очевидцев, послужил пристанищем для привидений и духов, которые своими криками из-под полов препятствовали работе фотокружка в одном из подвальных помещений. Сегодня эта подземная галерея спелеологами группы «Поиск» признана самой старой из сохранившихся в Одессе.

Окно

Существует еще одна забавная легенда о Воронцовском дворце, которая гласит что якобы в одно из дворцовых окон первого этажа по ночам проникал в спальню графини Елизаветы Ксаверьевны (жены графа Воронцова) молодой Александр Сергеевич Пушкин. Это якобы подтверждает надломанный мраморный подоконник – результат работы тяжелых каблуков его обуви. Молва уверенно связывает этот миф с дворцом Воронцова, несмотря на то, что здание стали возводить спустя два года после отбытия Пушкина из Одессы. И если Александр Сергеевич действительно тайно лазал в спальню к госпоже Воронцовой, то вовсе не здесь, а в особняке на углу нынешних улиц Пастера и Торговой, который был снят казной для генерал-губернатора на четыре первых года с момента его прибытия в Одессу в июле 1823-го.

Видео об истории Воронцовского дворца (~9 мин.):

Комплекс Воронцовского дворца в Одессе, снятый с квадрокоптера (2 мин):

Воронцовский дворец на карте Одессы:

---

/